Новости
Ср, 13 августа 2014, 13:12

Интерьвью с Жан-Мари Робином для нашего института.

Просмотров: 4058   Комментарии: 0   печать

Добрый день, дорогой Жан-Мари!

Ольга

Мы бы хотели задать тебе несколько вопросов. Европейская, французская школа обучения гештальт терапии имеет богатые традиции. На территории постсоветского пространства гуманистические направления психотерапии начали развиваться только в конце 80-х годов. Мой вопрос таков, о каких традициях в обучении гештальт терапевтов во Франции ты можешь рассказать, ведь эти традиции формировались несколько десятков лет.

Жан-Мари.

Ты пытаешься обобщать европейскую и французскую традицию, но я все-таки думаю, что есть довольно большие различия между ними. Во Францию ГТ приходила постепенно в 70-80-х годах. Прежде это была модель, которую мы называем «калифорнийской». Это та модальность гештальт  терапии, где очень мало теоретических ссылок. В основу берется та модальность, в которой Перлз  работал в конце своей карьеры в Эсалене. Это была терапия, которую мы называли гештальтом, и она представляла собой смесь со многими другими терапиями. Что особенно широко распространено было в то время, это группы встреч и группы личностного развития.

И лично я был не удовлетворен той формой ГТ, которую я вначале встретил, и поехал получить образование в институте Кливленда, их подготовка мне казалась более серьезной. Они следовали больше модели Польстера и организовывали франкоязычное образование в Бельгии.

Когда я основал Французский Институт Гештальт Терапии (IFGT) в 1980 г., это был тот период, когда фактически ни во Франции, ни в Европе не существовало образования для психотерапевтов. Я говорю не только о гештальт терапии, но и о других методах. Сама по себе профессия психотерапевта не существовала в то время. И когда я создал институт гештальт терапии, это был первый такой институт во Франции. У меня очень мало тогда было понимания  - что из себя должна была представлять программа образования. Нам нужно было очень много размышлять той небольшой командой, которая в то время выстроилась и постепенно мы пришли к современной, настоящей форме работы.

Но я очень быстро отошел от модели Польстера и «кливлендской» модели, потому, что как раз в начале 80-х я встретился с Изадором Фромом и начал новую программу обучения у него и получил новую форму работы. Самой главной для меня вехой была первичная теория гештальт терапии, разработанная Перлзом и Гудманом в 1950 году.

Когда ты говорила о французском подходе, нужно сказать, что давно уже в нашей стране существует два главных течения: одно из течений основано на оригинальной теории Гудмана, конечно это первое течение включает последующие разработки; второе течение основывалось на тех идеях, которые позже Перлз развивал в Эсалене, т.н. «калифорнийское» направление. Во Франции второе течение представлялось Парижской Школой Гештальта (Серж Гингер и Гонзаг Маскулье). По-прежнему существуют два этих течения, и возникло еще третье, представленное Жилем де Лиллем (Квебек), которое соединяет гештальт терапию и психоаналитический подход объектных отношений. Нужно сказать, что калифорнийское течение трансформировалось, те преподаватели, которые в нем работают, начинают приближаться к оригинальной теории.

О.

Ты упомянул, что когда был создан IFGT, ваша команда работала над тем, как построить обучение. Как это выглядит сейчас?

Ж.-М.

Существует множество этапов.

Прежде чем начнется обучение, человек должен, во-первых, заявить о своем желании, во-вторых начать личную терапию. Потом, обычно по истечении двух лет, иногда и большего количества времени, студент может начать образование - поступить на 1 ступень и заняться групповой терапией. На этом этапе он может, основываясь на своем пережитом опыте, осознать подходит ли ему такое образование, также осознать подходит ли ему команда преподавателей (этические аспекты и стиль работы). Также это тот период, когда сама команда рассматривает и приходит к решению, подходит ли данное образование для данного студента. В зависимости от случая мы к концу первой ступени раз или несколько раз встречаемся с этим кандидатом, и если он проходит это собеседование, если его принимают, то он поступает на вторую ступень.

Целью второй ступени, прежде всего, является изучение теории ГТ. Можно сказать, что существуют 3 главных фазы. Первой фазой является погружение в пережитый опыт именно в ситуации гештальт терапии. Затем наступает вторая фаза и это уже погружение в теорию ГТ  (теория селф, теория поля, теория границы контакта). Мы не только преподаем студентам теорию селф, но также, и прежде всего мы учим, как ею пользоваться. Я заметил во многих институтах по всему миру, что очень часто люди преподают теорию селф за полдня, за три дня, а потом студенты этим просто не пользуются. Потому что им просто-напросто не показывают, как на практике ею можно пользоваться. Правда в том, что нужно очень много времени, чтобы усвоить эту теорию и научиться ею пользоваться. Именно поэтому у нас существует 10-12 сессий, чтобы действительно научиться пользоваться всеми концепциями теории селф. И третьей, последней фазой второй ступени является практическая подготовка. Предполагается, что студенты уже ассимилировали теорию селф, что они поняли, что значит работать на границе контакта, что значит работать в перспективе поля и это та фаза, где практическое обучение становится намного интенсивнее. И целью всей второй ступени является то, что если студент решает продлить свое образование, у него уже получены основы практические и теоретические. Также есть возможность провести с каждым студентом собеседование, оценку его знаний и в последующем студент может быть принят или нет для продолжения учебы на 3 ступени.

Это отличается от того, что я смог увидеть в России и в Украине, потому что для нас мы становимся гештальт терапевтами только по окончании 3 ступени, а не по окончании 2 ступени. Тогда как здесь 3 ступень - она больше для того, чтобы подготовить преподавателей либо супервизоров. У нас обычно студенты переходят к 3 ступени сразу по окончании 2. Иногда именно от нас исходит предложение все-таки остановиться и проработать какие-то личные моменты перед тем как начинать принимать клиентов. Поэтому иногда они начинают 3 ступень по истечении года или 2-х. Но обычно они начинают все-таки  третью ступень по окончании второй.

И только когда они поступают на 3 ступень, мы даем разрешение принимать клиентов, но это максимум 5 человек. На 3 ступени, поскольку предполагается, что студенты уже хорошо знают гештальт терапию, 3 ступень направлена на углубление теории и практики, но особо она направлена на клиническое и практическое использование. Есть еще два вида деятельности, которые не являются непосредственно частью 3 ступени, но они обязательно идут параллельно. Первая деятельность это супервизия. Мы оставляем свободу выбора студенту, он сам может выбирать себе супервизора, так же, как мы выбираем себе терапевта. Итак, он может организовать свою супервизию либо индивидуально, либо в какой-то маленькой группе со своим супервизором. Также для тех, кто в своем университетском образовании не прошел эту тему, такие студенты должны обязательно пройти параллельно тему психопатологии. Это равноценно где-то 15 дням образования. Вот к чему мы пришли после 35 лет опыта.

О.

Как обычно начинают практику студенты, на каком этапе и как это начинается?

Ж.-М.

Конечно, в работе группы есть такой вид занятий как практическая работа. Мы тренируемся. И такие сессии появляются во время 2 ступени, но мы не называем это терапией, это упражнение. Мы предлагаем нашим студентам начинать работать с настоящими клиентами в начале 3 ступени. И в то же самое время они начинают супервизию. Мы разрешаем на протяжении 3 ступени иметь максимум 5 клиентов. Есть возможность превысить это количество, но с согласия их супервизора, и с нашего согласия. Мы хотим быть уверенны, что их не захватит, не переполнит то, что они делают. Мы считаем, что начинающий психотерапевт на первых годах работы не способен работать, например, с  двадцатью клиентами. Очень важно постепенно входить в работу.

Альбина

Почему вы считаете, что важно постепенно входить в работу?

Ж.-М.

Это очень серьезная ответственность смочь сопровождать кого-то. И очень важно протестировать,  насколько вы к этому открыты, и у вас есть ресурсы, где ваши собственные границы и лимиты. Например, мы замечаем, когда у студента только один клиент, очень часто этот один клиент просто захватывает все мысли терапевта. Он думает о нем и днем и ночью. Когда их уже двое, все становится более или менее относительно, а три это уже почти как настоящая клиентура. То, что происходит с одним, позволяет иметь относительный взгляд на то, что происходит с другими. Я считаю что работа психотерапевта, это особая работа, здесь развивается ответственность, включенность. Когда я соглашаюсь работать с клиентом, я не знаю, беру ли я на себя работу 3-х месяцев или 10-ти лет. Очень важно постепенно выстраивать свою собственную прочность психотерапевта, чтобы быть способным эффективно поддерживать свою включенность в отношениях с этим клиентом. Само это образование - также обучение этой включенности. Студент, когда входит в какую-то программу образовательную, мы конечно даем ему всю необходимую информацию, он должен знать из чего будет состоять образование, но все равно для него все остается довольно таки абстрактным. Он включается во что-то, в чем много смутного. Он также в дальнейшем сталкивается с какими-то личными трудностями, с трудностями в его среде, будут какие-то жизненные бури и возможно у него появится желание забросить все это. Но наша работа также заключается в том, чтобы сопровождать и поддерживать его в этом, а для него это личный опыт его отношения к этой ответственности, этой включенности. Потому что если я психотерапевт я считаю, что я не вправе забрасывать своих клиентов, потому что меня так устраивает. У меня нет этического права переносить, отменять какие-то встречи, потому, что мне в этот день удобно заняться чем-то другим. Я должен быть способен обеспечивать, гарантировать свое присутствие и этому также нужно учиться, это дисциплина.

О.

Мой вопрос по поводу супервизии. Начинающие психотерапевты сами должны регулировать то, как они обращаются к супервизору, например по мере возникновения потребности или это как-то регулируется?

Ж.-М.

С того момента, когда у студента появляется первый клиент мы просим, чтобы у него была как минимум одна супервизия в месяц. Если возможно, мы просим, чтобы изначально это были супервизии в маленьких группах. Например, чтобы это были группы 4-8 человек, которые встречаются один раз в месяц. В этих группах есть возможность услышать определенное количество проблем, ситуаций из уст своих коллег, это позволяет обсуждать,  и это также подготавливает их к тем ситуациям, которые они могут встретить. Еще важно, чтобы была возможность тогда, когда студент встречается с какой-то особой трудностью, он мог договориться с супервизором и встретиться с ним индивидуально. Но это может быть связано с некоторыми географическими трудностями, ведь наши студенты живут во всех регионах Франции и бывает так, что в том регионе, где он живет, просто нет возможности встречаться маленькой группой. Поэтому иногда это все-таки формат индивидуальной супервизии.

А.

У некоторых, я думаю у многих, русскоязычных студентов может вызвать недоумение, почему у вас после 2 ступени студент не считается гештальт терапевтом? Почему в вашем образовании вы настаиваете, что студент гештальт терапевтом может стать только после 3 ступени?

Ж.-М.

Я считаю, что за 2-ю ступень мы только успеваем понять, что такое гештальт терапия, схватить какие-то основы этой методики, а целью 3-й ступени является уже как раз научиться пользоваться этим. И нужно понимать, что просто проходя с коллегой какие-то практические упражнения, во время модулей, вы не научитесь пользоваться. Также много времени требуется, чтобы студент понял, что форма его присутствия и форма его вмешательства будет всегда меняться в зависимости от клиента. Мы считаем, что в конце 2-й ступени студент способен начать работать, но мы еще не считаем, что он настоящий психотерапевт. Не знаю, может быть в вашей стране похожая система представлена в образовании для медиков. У нас, например, по окончании 2/3 образования студенты проходят курс интернатуры в больницах, они начинают деятельность как врачи, но не являются еще полноценными врачами.

О.

У нас интернатура составляет 1/5 часть образования.

Ж.-М.

 Но все равно до начала этой интернатуры ведь есть еще длинные стажировки в больницах. Вы не научитесь профессии, если два студента будут друг другу диагнозы ставить.

В целом, считается, что нужно около 10 лет, чтобы стать психотерапевтом. Конечно, работу мы начинаем раньше этих 10-ти лет, но именно чтобы получить, приобрести какие-то базовые компетенции. Считается, что требуется более или менее 10 лет, какая бы не была методика.

О.

У нас в Украине, России для подготовки супервизоров и преподавателей существует программа 3-й ступени. Как вы относитесь к вопросу подготовки преподавателей гештальт терапии и супервизоров?

Ж.-М.

У нас на протяжении многих лет не существовало какой-то специальной подготовки, чтобы стать супервизором. Очень долго речь шла о тех терапевтах, которые просто работали 15-20 лет и к которым приходили на консультации начинающие терапевты. Лет 15 назад мы ощутили эту необходимость разработать определенную программу подготовки супервизоров. Мы в институте настаиваем, что люди должны пройти сначала эту подготовку к супервизорству и отработать супервизором прежде, чем стать преподавателем. Речь не идет о какой-то длительной подготовке  супервизоров, это что-то между 20-25 днями, которые распределены на два года. Но прежде чем приступить к этой подготовке мы просим, чтобы у студентов было определенное количество лет практики, это должно быть эквивалентно минимум 5-ти годам полноценной загруженности. Если он работает как терапевт только 5 часов в неделю, тогда, конечно это будет больше чем 5 лет. И важно, чтобы у этого человека был опыт доведения психотерапии до конца. Так проводится подготовка  супервизоров, а потом те, кто прошел курс супервизоров, могут начать обучение преподаванию.

 

На протяжении многих лет многие гештальт терапевты на вопрос: «Что такое гештальт терапия?», отвечали: «Это то, чем я занимаюсь».  Мне кажется, что специфичность того, что мы делаем в IFGT состоит в том, что мы верны основополагающим принципам гештальт терапии и одновременно не воспринимаем это как Библию. Мы пытаемся развивать основополагающие идеи, но соблюдая их целостность. Вопрос в том, как это соблюсти.


Интервью провели Ятушенко Ольга и Мартынова Альбина

Перевод Алена Гагалинская